я чувствую в себе просыпающуюся силу, помалу закипающую энергию действия.
зная, что мне больше не прийдется тратиться на нескончаемый перебор источников сексуального и эмоционального удовлетворения, я смогу сконценрироваться на делах поистине важных: самоопределении и идентификации собственного голоса, собственных целей и желаний.
ничто не истощает мой ум так, как частая смена возлюбленных и любовников - гормональные всплески изымают на поверхность интуицию и инстинкты, возобладающие над разумом и убавляют звук у всего побочного, отводя меня саму на второй план.
теперь же, наконец, место самки вновь занял человек.

я не желаю определяться, отрицаю необходимость самоидентификации.
я не женщина, не славянка, не шатенка, не бисексуалка, не левая, не феминистка, не клише. я отказываюсь прибиваться к берегу и требую уважения к моему выбору. я могу изменить свое мнение в любой момент, могу принять обратное решение вне зависимости от того, что обещала ранее - могу дрейфовать в прозрачных морских водах, не принадлежа никому. однажды я могу быть стойкой в собственных убеждениях, а в иной день неуловимой и переменчивой, словно воздушный поток.
и всякие ожидания не оправдаются, вините только себя.

мужчины столько ноют о своей тяжкой доле, что иной раз мне даже хочется приготовить им еды, лишь бы только они заняли свой рот чем-то полезным

Вокруг загораются уже огни новогодней иллюминации, появляются на порогах заведений ёлки, а в меню - Christmas specials. Снег скрывает некрасивости и окрасил всю Москву в нежный серо-синий дымчатый цвет, воздух свеж и колюч, а модные девочки могут щеголять шубками. Жизнь воистину красива и хороша.

Я провожу за рулем два часа, наматывая круги по району, трижды разворачиваясь в три приема у музыкальной школы; устало матерюсь на соседей по дороге, подпеваю чартовой дюжине. Падаю за праздничный стол, и растворяюсь в тепле семьи. Выпиваю бокал вина, ввязываюсь в спор, обсуждаю очередной пункт свадебных планов, журю брата, хозяйничаю немножко. Когда жизнь успела стать такой взрослой? Когда я успела смириться с ее течением и начать находить в нем радость и уютность, и получать настоящее, непрекрытое удовольствие от всех этих маленьких, но замечательных рутин?
Ах, мгновение, не останавливайся (всегда есть место развитию сюжета), но ты прекрасно.

- Театральным жестом она смахнула пепел с чужой стремительно догорающей самооценки, предварительно аккуратно стянув перчатки: пальчик за пальчиком, как и положено. Не пачкаться же, в самом деле, о побочные эффекты своей тонкой психологической работы. А снисходительной быть необходимо, во имя поддержания образа.
Она читала мне вслух свои заметки, разная, в тон каждой. В этой надменно и ясно, будто вот-вот звонко рассмеется. Я смотрел на нее и не мог не улыбаться. Она объясняла, откуда берет начало, почему именно эти сравнения, что причина. Мне было искренне любопытно, но - и я прекрасно это понимал - из-за огней в ее глазах. Нет, я не влюблен. Влюбленные не сомневаются. Для них приговор уже вынесен. А я смотрю в эти чистые золотисто-карие глаза и свечусь от легкости. Я знаю: отвернусь - и забыть не составит труда.
Пока еще.

Ты - в моих мыслях. Ты - везде.
Разреши мне дышать легко, позволь отпустить тебя в прошлое. Оттолкни меня, как можно дальше. Не прикасайся ко мне. Огради себя от разочарования. Не следуй за мной. Брось меня здесь с разбитым сердцем. Разреши мне поздней ночью затянуться сигаретой на полные легкие. Разреши мне напиваться в усмерть. Уходи и верни мне мои прежние будни. Запрети мне быть женственной. Оставь меня.
Не подпускай меня ближе. Я не могу от тебя избавиться. Я неимоверно непередаваемо по тебе тоскую. Потуши во мне огонь. Не топи мой ледяной айсберг.

вообще много всего происходит вокруг, а я стою с бутылкой вина и смотрю на все это, раздумывая: нравится мне или нет.и зачем что-то объяснять другим, если и так все понятно? пью - потому что люблю напиваться, курю - потому что обожаю курить, не хожу в спортзал - потому что не люблю унылый спорт и качков, не работаю - потому что не хочу, еду автостопом в Питер - потому что никогда не пробовала.но всегда находится некто, который знает, как мне будет лучше, и начинает читать нотации и учить жить покруче родителей.а я после этого расстраиваюсь и думаю, что со мной что - то не так, но все равно прихожу к одному выводу: если делать, что хочется, целовать кого хочется, плакать, пить, курить, ширяться, не работать, бомжевать и т.д.если все это делать только потому, что тебе это нравится, то можно стать самым счастливым человеком, потому что праздник неадеквата будет длиться вечно, с тобой или без тебя.

Я вся в ней, в учебе. Я ем ее три раза в день по расписанию (и конечно ночной дожор как доп.опция), запиваю все это тоже учебой, она вылазит из всех естественных отверстий моего жалкого и небольшого, прямо скажем, организма, и от этого хочется плакать. Но вот в чем проблема: если я начну плакать, вместо слез польются знания. А таких утечек не потерпит моя еврейская жилка. Понимаете?

'- Я ненавижу белый, — говорит он.
И я устаю сразу и очень сильно. От большого умственного напряжения.
Македонский смотрит с таким видом, словно мы обязаны были все понять, но, видно, на наших лицах понимание отсутствует, потому что добавляет:
— Я видел себя во сне драконом. Я летал над городом и опалял его улицы огнем своего дыхания. Тот город был пуст из-за меня. И я… испугался.
Дергаю себя за серьгу. Больно, зато отрезвляет. И когда пьяный, и когда что-то мерещится. Например, красные крылатые ящеры, летающие между обугленными многоэтажками. Похожие на костры. Македонский не сказал ничего о красном цвете, но я знаю и так. И еще я знаю, что когда твой подлинный цвет рвет тебя изнутри, можно завернуться в десять слоев белого или черного, ничего не поможет. Все равно что пытаться заткнуть водопад носовым платком.
— Белая майка тебя не спасет, Македонский, — озвучивает мои мысли Сфинкс.'

Рыжеволосая девушка с зелеными глазами. Ненавязчивый макияж и странная улыбка самой себе. Она спокойно роется в сумочке, но её пальцы перебирают вещи быстрее, чем паук перебирает лапками паутину. Мое внимание привлекло громадное кольцо с двумя массивными изумрудного цвета камнями, что полностью скрыли фалангу среднего пальца правой руки. Она замерла, подняла голову и прищурив глаза произнесла:
- Чего уставился?
- Кольцо. - коротко ответил я.
- Нравится? - спросила она с ухмылкой, помахав тыльной стороной ладони перед глазами.
- Оно не вяжется с образом, который ты себе выбрала. - я с интересом рассмотрел её лицо. Не слишком красива, но не страшна. Миловидна. Да, подходящее слово. Что -то в неё было египетское и я понял, девушки называют это "стрелками".
- Что? - вопросила она изумленно и осмотрела свою фигуру, ловя на себе мой взгляд. Я усмехнулся и оскалился. Любимый вопрос девушек. Почти шаблон. Вагон тряхнуло и я крепче уцепился за поручень. - Ты всегда так смотришь на людей или только тогда, когда хочешь познакомиться?
- Всегда. - коротко отвечаю я
- Бррр. Ну и взгляд. - К нашему разговору было приковано много глаз, но мне, как обычно было безразлично на их мнение.
- Руку. - сказал во мне Инквизитор властным, не терпящим возражений голосом. И она подчинилась прежде, чем поняла это. Я рассмотрел кольцо ближе, а потом она с фырканьем убрала ладонь за спину.
- Знаешь, ко мне так еще не подкатывали. Ты даже имени своего не назвал. - произнесла она с неким раздражением.
- Хм. Мы всё равно больше не встретимся. Наслаждайся поездкой.
- То есть, ты типа, даже не подкатываешь? - в её глазах блеснуло оскорбленное самолюбие. Я знал подобных ей. Такие едят мужские сердца в утро, обед и ужин. Теперь в её глазах азарт, любопытство и прочие женские слабости.
- Нет. - коротко ответил, улыбаясь подобно коту.
- А смысл?
- Врезаться в память. И да - красивое кольцо. - сказал я выводя восьмерку в воздухе. Она улыбнулась. Вагон остановился.
- Станция Киевская. - объявил холодный женский голос. Я развернулся и услышал окрик.
- Эй, как мне тебя встретить ещё раз?
- Не знаю. - загадочно улыбнулся я. - Я часто еду именно этим маршрутом. - Стоило мне покинуть вагон, как чувство смещения накрыло меня.

Яркий полуденный свет ударил мне в глаза. И я оказался на окраине леса. Слишком чистое небо. Слишком зеленая трава. Слишком свежий ветер. Всё слишком…
- Я так понимаю, тебе нравится терять время - произнес Он с упреком.
- Как и тебе, Инквизитор.
- Только не мне - растянувшись в насмешке, ответил Он. Ну и чего, ты хотел добиться своими действиями? Никакого логического завершения. Никакого исхода.
- Разве у всего должна быть цель, Инквизитор?
- Да! - ответил он с силой - Что двигало тобой?
- Любопытство. Мне понравилось кольцо.
- Вопрос в том. Почему оно тебе понравилось, Мятежник.
- Напомнило о Ней. Доволен?
- Нет. Это не всё. Она ведь тоже понравилась тебе. Почему ты отказался действовать дальше, - я посмотрел на Него с ненавистью.
- Моё дело - Башня. Верно? Не хочу, чтобы Ты забирал у меня всё то, что понравившись, станет помехой в Пути.
- Мне и не нужно, Мятежник. Ты и сам отлично справляешься. Что с Ней, что с зеленоглазой.
- Ах, ты… -сказал я, вынимая меч. Чувство смещения и гнева.
Метро. Толпа толкала меня куда-то вперед.

Преломления Заката. Смещение (R)

- Давай я тебе кое-что покажу… Горячий шоколад или кофе?
- Кофе, - отвечаю я, немного подумав.
- Почему кофе?
- Ну… С кофе я могу есть шоколад вприкуску.
- Вот. Видишь? Большинство людей думает гораздо проще. Ты не замечала?
<...>
- Ты умная. Ты намного умнее меня.
Фыркаю.
- Пока что я замечала лишь обратное.
- Что, задавил тебя фактами? - улыбается.
Конечно, задавил, думаю я. Разумеется. Я полный ноль в истории. Я не знаю ничего энциклопедического… Вроде того, как придумали интернет, атомную бомбу или теорию простых чисел. Это не ум, да. Но то, как ты шутишь или ориентируешься в ситуации, как ловко ведешь разговор, добиваясь именно того, что нужно обоим собеседникам… Раза два я понимала тебя только после твоего великодушного выдерживания паузы. Да, конечно, я "умен и сообразителен". Но…
- Я просто наглый, а ты пока не высказываешь большую часть своих мыслей. Я уверен, у тебя их много. Понимаешь, ты не пустая. Это такая редкость! Вот, скажи, среди твоих знакомых много таких людей?.. В тебе, куда ни глянь, в любом направлении что-то можно откопать интересное!
С каждым словом мне все больше хотелось верить ему.
- Так! Стоп. Хватит! Перестань внушать мне панический страх того, что ты во мне разочаруешься!
- С чего бы?
- Потому что все всегда разочаровываются. Надоели вы с этими завышенными ожиданиями. А потом "ой, кажется она обычный человек!"
Его это смешило. Я почти вытанцовывала возмущенный танец на платформе, на меня давили старые знакомые чувства, напоминавшие, чего ни в коем случае нельзя допускать.
- Ты обычный человек. Я знаю, - его широкая улыбка в этот момент почти раздражала. - Но чем ты можешь меня разочаровать? Если ты чего-то не знаешь, я расскажу. Невозможно знать все. Смотри, ты хорошо соображаешь. Для тебя не проблема понять суть. Так может, зря боишься?
- Не зря. Жизненный опыт научил.
- И кто в тебе разочаровался?
- Человек, от которого я этого не ожидала ни при каких обстоятельствах… Я была очень наивна.
- Хм. Похожая ситуация. На мою.
- Нет. Не думаю, что…
- Не бывает одинаковых ситуаций. Оно и хорошо. Было бы скучно проживать одну и ту же историю, правда?
Я улыбнулась. Пожалуй, что-то в этом роде я хотела бы слышать от людей, когда разговорная река плавно перетекает в свое грустное русло.
Может, я и правда параноик.
Теперь главное не позволять себе такую роскошь. Разочаровываться.

Настоящей девочкой мне мешает быть одна вещь. Может, и не одна, конечно, но про эту я точно знаю, надо же с чего-то начинать.
Это вещь глупая, я знаю, и без нее мне жилось бы ой как легче – как настоящей девочке бы жилось, понимаете? Но я же дурная, мне же нельзя так, просто.
Я боюсь быть зависима.

Я боюсь, что человек будет иметь надо мной огромную силу, такую, что мне не преодолеть, не выбраться из-под нее, а только жить под ее гнетом и ощущать свою невозможную слабость. Я боюсь, что у этой силы не будет противодействия, она будет не обволакивать, не помогать, а висеть на шее камнем, таким тяжелым, что почти могильным. Я боюсь.

Из-за этого у меня не выходит быть не только девочкой, но и легким человеком – как будто сам страх такой силы уже весит несколько килограммов. Со мной легко общаться, но со мной сложно сойтись.
Мне нужно безграничное доверие, чтобы подпустить человека близко. Мне нужно знать, что я люблю его, а он меня – так, как мне это нужно. Мне надо быть готовой пойти с ним и за него туда же, куда он пойдет со мной и за меня.

Я так боюсь власти над собой кого-то не того, что боюсь даже простых вещей – принять и попросить помощи.

И еще я боюсь, что все эти сложности оттолкнут кого-то очень важного, и я так и проживу без этого человека всю жизнь. По-прежнему боясь.